Я вила и моя задача исцелять и помогать. Мы действуем, главным образом, на лугах и полянах. Проходим по ним и где видим, что какое-нибудь растение страдает от болезни или его лишь нужно оживить, там прикладываем свои руки. Мы можем исцелять и передавать силу для восстановления и укрепления. У нас, вил, очень нежное тело и поэтому мы можем помочь на более тонком уровне, чем возможно эльфам.

Мы заботимся, прежде всего, о цветах, но можем помогать, разумеется, и травам, кустарникам и деревьям. Животных мы исцеляем в исключительных случаях, для этого есть другие сущностные. Хотя мы задерживаемся, главным образом, на открытых участках с множеством цветов, но когда нас о помощи попросит эльф какого-нибудь дерева в лесу, можем пойти и туда. Кроме того, через лес проходим по пути через различные лужайки – это легче, чем вернуться на более тонкий уровень и с него снова спуститься на нижний. Но на пути не должно быть ничего, что нас могло бы ранить. Любое некрасивое излучение ощущаем очень болезненно и должны отступить. Но даже чистое, однако более плотное излучение не подходит для нас. Поэтому с давних времён, когда человечество было ещё чистым, мы не приближались к человеческим селениям. В лучшем случае – ночью, когда повсюду был покой. Иногда мы приближались и днём, чтобы посмотреть на созидательное действие духа, но даже тогда вы бы не нашли нас, например, прямо в городах. Есть другие сущностные, которые могут лечить растения, растущие в городах, а с чем не справляются они, там можете помочь вы, люди. Для нас в близости людей слишком шумно – своим излучением нам больше всего подходят тихие луга.

Однако вы не позволяете нам действовать там, где мы действовать должны. Речь идёт не только о том, что вы для себя забрали гораздо больше почвы, чем для вас предназначено, и что на других местах вы разместили свои изделия с некрасивым излучением, из-за которых мы не можем приблизиться, но и о том, какие мыслительные образования вы создаёте. Как мглистые покровы и тяжёлые тучи вздымаются эти формы и в удалённых от вас местах, и поэтому нам должны помогать сущностные воздуха. Если они очистят луг, только тогда можем прийти мы.

Когда я спросил её о танце, который в представлении людей связан с вилами, она засмеялась. И засмеялась, главным образом, над тем, что считаем танцем мы.

Да, мы любим танцевать. Это часть нашей деятельности. И движением создаются формы – если это красивое движение, то излучение красивое; если движение некрасивое, то некрасивое и излучение. То, что вы называете танцем, это просто смешно. Только посмотрите на себя, как вы при этом выглядите! Вы не ощущаете, что из вас в это время исходит? Где красота и плавность движений? Конечно, в земных телах вы не добьётесь такой внешней грациозности, как мы, вилы, но сумеете передать силу свыше – это обусловлено вашим происхождением. Вам бы следовало искать истинную красоту, а не довольствоваться хаотическими подёргиваниями и низостью.

Ваша деятельность как-то отличается днём и ночью?

Как отличаются потоки сил днём и ночью, даже в разных частях дня или ночи, так именно отличается наша деятельность. Днём мы веселее и живее, ночью, однако, тише и серьёзнее. Однако это проявляется не только в форме танца, но, например, различные болезни растений лечим в разные периоды. С этим связано и то, когда лучше всего собирать некоторые лекарственные травы. Уже ваши предки ходили за некоторыми из них днём, а за другими вечером или ночью. И вы должны снова научиться воспринимать, когда у растения самая большая сила. Вам не следует, разумеется, это смешивать с «колдовством», которое довольствуется только эффектной формой. Указания «собирать в полнолуние, когда сова проухает три раза» не имеют смысла.

Всякий раз, когда не будете знать, как поступить, спросите нас, ведь мы всегда неподалёку и с удовольствием вам посоветуем.