Беседа вторая

Данное размышление есть в каждом человеке, который не однажды сталкивался с препятствиями при выражении Того, Что к нему порою приходит. В суете обыденного существования открывается тот Островок Уединения, где в свои права вступает Поэтическое Слово.

Поэтическое Слово – всегда необычайно Другое, нежели слово обыденное. Оно действует, оживляет, потому что пронизано Связями с Энергиями, лучащимися с Вышины. Так должно быть.

Но посмотрим, как традиционно определяется Поэтическое Слово в русском языке, и увидим: не собственно русскими средствами. И «поэзия», и «стих» – слова древнегреческого происхождения. И нам предстоит всякий раз вглядываться в их иноязычную внутреннюю форму. Поэзия означает именно творчество как таковое, в принятом более узком понимании — языковое сотворчество. Стих — ряд, строй; что для языка значит — звуковой ряд. Поэтому стихотворение — это и процесс зарождения, и сам плод Поэзии. Вошедшее в раннюю литературную практику слово «вирши» связывают с латинским «versus» – «против», «супротив». Поскольку силлабическое звучание первых вирш в России было заимствованным, не естественным для родного  языка, а впоследствии содержание многих вирш не имело возвышенных свойств, то их отнесли к низкому литературному жанру, само слово «вирши» сместили в сторону оценочной лексики с ироническим оттенком, а ныне употреблять прекратили. Хотя именно это слово выражает один из подлинных Смыслов Поэзии — являться Проводником с Вершин Того, что супротив земного, бренного бытования. Так речевая практика нередко вымещает подлинные языковые Смыслы.

Прекрасно, что в русском языке существует прямая звуковая соотнесённость слов «стих», «стихотворение» со словами «тихо», «тишина». Действительно, Поэзия творится в Тишине, в Глубине того Сада Размышлений, который сокрыт от «мирских» глаз. Сотворённое в Тишине, поэтическое целое проходит сквозь шумы и искажения; и Задача Поэта – не складывать из дробного, разбитого на осколки целую картину, а сразу Целое уловить, словно на лету, не дать ему разбиться о каменистые ландшафты плотной Грубой Вещественности. Поэтому состояние творческого Вдохновения называют Полётом Души.

На самом деле Поэзией может быть пронизана вся речь человека в минуты его высокого Одухотворения. Не важно, что формально она вмещена в рамки прозаической речи. Ведь Главное в Поэзии – ритмико-интонационный Строй, Мелодия и внутренняя, глубинная Образность.

Кажущееся неприемлемым изменение длины строк в пределах одного стихотворения часто может быть живительно-обусловлено. «Неровность» звукового ряда возможна при «смене волны», изменении дыхания – на подъёме или смене направления Излучения. Ведь и в Песне куплеты и припевы меняют свои Формы, а в более крупных музыкально-вокальных Жанрах полифония (многоголосие) составляет главную суть Произведения.

Рифма также не является обязательным свойством поэтической речи. Её роль не только в сохранении Благозвучия, но и в творческом соучастии читателя (слушателя), который словно предугадывает возникающее из небытия последнее слово строки. И возникающая Радость от совместного Рождения Слова — одна из созидающих возможностей Рифмы. А если Поэт удивил читателя тем, что проложил Путь иному Слову, а с ним и Смыслу, то читатель — свидетель маленького Чуда отрыва от банальности и предсказуемости; он рад такому сюрпризу.

Поэзия — не сумма, не совокупность формальных признаков; это — состояние Души, настроенной в Лад с Излучениями, несущими в себе Связь с подлинными Красотой, Добром, Любовью, Радостью, Мудростью. И пусть нам доступны лишь Отображения всех Светлых Образов — но и это Прекрасное входит в нас живительным Воздухом.

И о том, как важно не потерять при «вдыхании» Ясность и Простоту выражения; не исказить Смысл воспринятого при «выдыхании»; не нарушить Благозвучие; не изменить логико-грамматическое построение в «угоду» звучанию и смыслу, — заботится и говорящий, и слушающий. Чуткость вырабатывается с Опытом. Человек, посвятивший своё сознание Вышине, а не единственно земному, самым простым способом достигает необходимой Поэтичности и Образности в речи — согласно своим Устремлениям. Удерживаться в этом постоянно может лишь тот, кто без этого жить уже совсем не умеет. Может быть, таким человеком Вы уже стали? Или захотели стать?

…И всё-таки самое Высокое не подвластно земному слову. Рассудок не всегда способен осознать То, Что входит в Душу человека, Чем Дух Животворит. И тогда в Молчании — высшая Форма Осознания.

Но поскольку «Беседы о Языке» предполагают рассмотрение форм земного выражения Высоких Смыслов, то в следующих наших беседах мы произведём обзор языковых Уровней, которые не подчиняются один другому, а действуют в единстве и согласии.