Путешествие за подснежником (14)

V. Несчастье с завалом

Когда на следующий день солнце вышло из-за холма, все трое и Гиацинт были уже у подножия гор.

Рыбак оказался прав — дорога сначала была широкая настолько, чтобы на ней разминулись две повозки, а иногда возле неё стояла и какая-нибудь избушка, но чем дальше они шли, тем меньше становилось зданий и тем больше сужалась дорога. После нескольких дней ходьбы от неё оставалась лишь узкая каменистая тропка, по которой они должны были идти друг за другом.

Они шли в основном молча — первым был Матей, он каждую минуту доставал компас, чтобы убедиться, что тропка не завела их не в ту сторону. За ним шагала Павлина и опиралась на свой посох, а завершал процессию Пётр, ведущий на верёвке нагруженного ослика. Тот, единственный из всех, не обращал внимания на неприветливые места, а его голосистое «Ии-ааа!» разносилось вокруг и отражалось от высоких скал.

Так прошли три похожих одна на другую недели. Но однажды после полудня неожиданно налетели тёмные тучи и заполонили чистое до той поры небо.

«Нам нужно спрятаться», — сказала Павлина и с опаской посмотрела на тёмное небо.

Они как раз стояли на дорожке, ведущей по крутому склону высокого холма. Слева от них высился каменистый отвес, а справа был крутой обрыв.

«Там какая-то пещера, идём туда!» — показал Матей перед собою.

Они прибавили шагу и под сильным ветром старались удержать равновесие на узкой дорожке. До пещеры они добрались как раз вовремя, чтобы успеть собрать достаточно дров для костра, что намеревались разжечь внутри, а затем уже начался мощный ливень. В небе сверкало, и каждую минуту оглушительные раскаты грома сотрясали воздух. Гиацинт при каждом таком ударе пугался и выдавливал из себя приглушённое «Ии-ааа!». Не помогали даже утешения Павлины — ослик был вне себя от страха.

Вечером буря ещё усилилась, а ветер повернулся так, что дождь попадал и в пещеру. Тогда им пришлось подвинуться как можно дальше назад, куда капли не доставали.

Едва они сели в самом конце пещеры, снова раздался грохот. Однако, прежде чем они успели понять, что на этот раз он шёл не с неба, а откуда-то из недр земли, всё начало трястись. Матей, который как раз, наклонившись, копался в своей сумке, упал и ударился головой о скалу. Колебания усиливались, и со сводов пещеры начали сыпаться мелкие камешки. Пётр с Павлиной испуганно смотрели, как Матей стоял на коленях на земле и потирал больной лоб.

А затем вдруг от свода откололся большой кусок и с грохотом упал на землю.

«Наружу, быстрее!» — крикнул Пётр и подхватил сумки.

Павлина помогла Матею встать, схватила верёвку Гиацинта, и все побежали к выходу из пещеры. Они были примерно на полпути, когда колебания неожиданно прекратились. Поэтому все трое остановились. Матей выглянул наружу, и, хотя казалось, что буря постепенно утихала и что сверкало всё меньше и меньше, всё же ему не хотелось на дождь. Однако, что если пещера снова затрясётся?

 «Если выйдем наружу, промокнем до костей, — задумчиво произнёс он. — Вот бы нам удалось найти другое укрытие…»

«Лучше промокнуть, чем оказаться под завалами», — проворчал Пётр.

Некоторое время они так стояли и спорили. Меж тем быстро стемнело, и вскоре они уже не видели даже скалу напротив.

«В этой тьме мы всё равно ничего не найдём, — отметила Павлина. — А так бы могли заблудиться или упасть в какой-нибудь овраг».

И поэтому они решили, что останутся в пещере, однако ночью будут стоять в дозоре. Если земля снова начнёт трястись, тот, кто не будет спать, сразу разбудит остальных, и все выбегут наружу.

Однако ночь прошла, а ничего не случилось. Оставалась только одна проблема — снаружи всё ещё шёл плотный дождь. Нечего было и думать, чтобы они могли выйти в такую погоду. Поэтому Пётр с Матеем быстро выбежали, чтобы наносить внутрь дров; они уже были очень сырые, поэтому пришлось сушить их возле костра, чтобы они вообще горели.

Но кроме забот о дровах, у них не было никаких других дел, и поэтому каждый проводил время по-своему. Матей спокойно стоял возле входа в пещеру и выглядывал наружу, чтобы не пропустить первые признаки того, что дождь закончился.

Павлина сидела у огня, грелась и рассматривала свой деревянный посох. Когда они всё время с утра до потёмок шли, у неё не было для этого такой возможности, поскольку вечером она была уже достаточно утомлённой. Но сейчас она могла спокойно его рассмотреть, поднести к огню, к скале… Но ничто не помогло раскрыть тайну, что скрывал в себе посох. И поэтому она его в конце концов отложила, обняла руками колени и просто смотрела перед собою.

Пётр большую часть времени лежал, вытянувшись на спине, в стороне от остальных и угрюмо размышлял, устремив взгляд на свод. Весь этот поход переставал ему нравиться. Проходил совсем не так, как он первоначально представлял. Пётр ожидал, что переживёт какие-нибудь особенные приключения и что всё время будет происходить что-то интересное, но вместо этого они лишь постоянно шли, один утомительный день сменял другой, и, словно этого было мало, они собирались провести зиму в каком-то заброшенном срубе посреди гор, о котором, собственно, даже не знали, стоит ли он там ещё. Это, конечно, при условии, что они до него вообще дойдут — при этом дождь заключил их в пещере, которая на них уже однажды чуть не обрушилась.

Целых два дня лило как из ведра. Лишь на третий день, когда они утром проснулись и по привычке выглянули наружу, увидели, что, хотя небо ещё стального цвета, но больше с него — хотя бы временно — не льёт.

У Матея упал камень с сердца. Он быстро позавтракал и сразу начал собирать вещи, чтобы можно было как можно скорее выйти. Укутанные в плащи и пальто, они отправились по тропинке вверх. Брат с сестрой от радости, что наконец могут идти дальше, взяли такой темп, что Пётр с Гиацинтом едва за ними успевали.

Солнце до полудня даже не показалось, но, с другой стороны, не шёл дождь, так что они смело шагали и лишь иногда сверялись с начерченной ими небольшой картой.

После полудня они взобрались по особенно крутому участку склона вдоль расщелины, густо поросшему высокими деревьями, и не знали, какую дорогу им выбрать на развилке. Одна шла направо, но, поскольку петляла, они не видели, куда она ведёт. Другая тянулась налево, но казалось, что она непроходима, поскольку большая её часть была засыпана камнями.

Матей достал компас, его стрелка указывала строго на север, но дороги вели на восток и на запад. Тогда он сунул руку в сумку за картой, как раз в тот момент, когда Павлина удивлённо посмотрела в сторону кучи камней на левой дороге и пробормотала про себя:

«А это не…»

С сосредоточенным видом она направилась к груде камней, блуждая вокруг взглядом.

«Я вас видела!» — весело воскликнула она и ожидала, что будет происходить дальше. Она была почти уверена, что мельком рассмотрела какие-то фигурки, которые, едва её заметили, быстро спрятались в зарослях. Это точно должны быть гномы!

«Вам не нужно нас бояться!» — затем произнесла она и незаметно осмотрелась, не заметит ли кого-нибудь из них.

А затем вдруг услышала из кустов справа от тропы тихий шёпот. Павлина улыбнулась, поскольку было ясно, что гномы советуются, должны ли они показаться.

Затем голоса умолкли и ненадолго наступила тишина. Но наконец раздался звук раздвигаемых веточек, будто кто-то пробирался из кустов наружу. И правда. Вскоре из чащи вынырнула мелкая фигурка в пепельном пиджачке. У неё были длинные чёрные волосы, покрытые серой шляпкой с ровными полями, и короткая чёрная бородка.

«Но ты не огородный гном», — удивлённо сказала Павлина.

Перевод с чешского Валентины Рашэтник

– – –

Вы можете заказать книгу  «Путешествие за подснежником»