III. Шапочка среди грядок

В избушке кузнеца они оставались ещё одну неделю. Однако кузнец им велел, чтобы они больше не работали и чтобы хорошо отдохнули перед долгой дорогой. Он сам занялся приготовлением еды, и не только на эти дни, но также хотел собрать что-нибудь брату и сестре с собой. Он напёк в большом количестве пшеничных лепёшек, дал много сушёного мяса и разных фруктов. А когда обнаружил, что в их сумки войдёт ещё немного еды, сразу принёс и набил их так, что они чуть ли не трещали по швам.

«Я не такой искусный кулинар, как ты, Павлина, но, возможно, вам это понравится», — сказал он, когда завязал в светлый узелок несколько пирогов.

И вот наконец пришёл день, когда они запланировали уйти. Кузнец вышел с ними, они остановились возле домика и обнялись. При этом он незаметно вытирал глаза длинным рукавом, чтобы не увидели, что они у него на мокром месте.

«Мне будет не хватать вас, — произнёс он на прощание. — Если ещё когда-нибудь ваш путь пройдёт через эту деревню, обещайте мне, что вы здесь остановитесь».

«С большим удовольствием», — пообещала Павлина, помахала кузнецу напоследок и затем уже повернулась в сторону, куда указывала стрелка её компаса.

В первые дни путешествия у них было столько сил, что они шли, не переставая, с утра до вечера. Матея постоянно что-то подгоняло вперёд, и поэтому он так шагал, что Павлине пришлось однажды, когда она карабкалась на холм шагах в двадцати за ним, позвать:

«Постой, я не успеваю за тобой!»

Спустя несколько недель они немного сбавили темп. Они проходили по холмистой местности, и у них больше не было столько сил, сколько вначале. И прежде всего они снова начали решать одну острую проблему, о которой первоначально думали, что избавились от неё этой зимой. Не то чтобы они не оценили богатые дары кузнеца, но это ничего не изменило в том, что у них по-прежнему кончались деньги, за которые они сейчас, когда их сумки опять опустели, вынуждены были покупать еду.

Когда об этом впервые зашла речь, Павлина предложила поискать какую-нибудь работу. Матей после прежних испытаний уже не возражал, однако у него внутри всё восставало против того, чтобы они так скоро снова должны были остановиться и провести где-то много времени. Ведь так они придут в Тёмную землю уже стариками!

Он по-прежнему думал, что им могла бы посоветовать Белая фея. По вечерам, когда они сидели у огонька, что разводили на краю дороги, он незаметно доставал цепочку и пристально рассматривал другую сторону компаса, где был выгравирован подснежник. Возможно, если он будет усиленно думать о Белой фее, она в конце концов придёт. Ведь она им, по сути, даже не сказала, как они её должны позвать, если она им понадобится!

Пока Матей так поигрывал с медальончиком, Павлина задумчиво смотрела на посох, что несла от кузнеца. Она его использовала только для того, чтобы опираться при ходьбе, но всё же не сомневалась в том, что получила его ради чего-то совсем другого.

Большой загадкой стало для неё то каплевидное отверстие, что было в набалдашнике посоха. Павлина несколько раз засовывала в него палец и при этом ощутила, словно там его что-то щекотало. Словно внутри вербы действительно скрывалась какая-то сила. Что она только ни делала, пока ей не пришла мысль, как она могла бы использовать посох. Однажды она попробовала засунуть в отверстие немного листьев и идти так весь день, но поскольку листья вечером, когда она их доставала, выглядели точно такими же, как утром (разве что были несколько увядшими), она отказалась от новых опытов.

Прошло несколько дней, а Матей под всё более настойчивыми взглядами Павлины постоянно откладывал решение о том, как они заработают на дальнейший путь. С каждым днём он старался меньше есть, чтобы немного сэкономить, но сам понимал, что таким образом откладывает проблему не более чем на несколько дней.

Однажды после полудня неожиданно поднялся ветер. Вскоре на небе начали сгущаться тёмные тучи, в которых угрожающе сверкало. А затем вдруг начался такой ливень, что брат и сестра успели только натянуть капюшоны на головы и бежать туда, где можно найти какое-нибудь укрытие.

Однако они не нашли ни одной скалы или пещеры, где смогли бы спрятаться, поэтому, когда недалеко от них в одно из деревьев угодила молния и рассекла его надвое, они предпочли выбежать из леса. Они оказались на мокром склоне, поросшем множеством цветов, а между огромными каплями дождя, которые били в лицо и в глаза, заметили, что внизу у ручья стоят несколько домиков. Это даже нельзя было назвать деревней — скорее, лишь группой из нескольких усадеб земледельцев.

Недолго думая, они сбежали по скользкой траве вниз. Однако дома были ещё достаточно далеко, и поэтому они должны были пробежать между несколькими небольшими полями. Когда они так пробирались по грязи по одной из тропок, Матей заметил, что на большинстве полей из земли уже постепенно появляются первые всходы зерновых. Только одно поле было вообще не засеяно. Хотя его кто-то успел на треть перекопать, но это было всё.

Однако на долгие размышления не было времени, поэтому они побежали к продолговатому, покрашенному в белый цвет домику. Здесь всё было вверх дном. На земле валялись грабли и мотыги, в грязи под окном лежала упавшая лестница, стояли здесь и два ведра с водой, которая из-за дождя разливалась во всех направлениях и оставляла большие лужи.

Как только они пробрались через всё это и запыхавшись остановились у двери, Матей громко постучал в неё ладонью. Именно в этот момент в небе раздался оглушительный раскат грома, и поэтому Матей не был уверен, смогли его услышать внутри или нет. Он уже поднял руку, чтобы попытаться снова, но дверь как раз приотворилась и в светлом проёме появилась фигура юноши, держащего небольшой масляный фонарь. Юноша мог быть приблизительно такого же возраста, как и Матей с Полиной, у него были длинные светлые волосы, зачёсанные на правую сторону.

«Нас застала буря, не могли бы мы здесь спрятаться?» — спросила Павлина, когда он устремил на них вопросительный взгляд.

«Конечно, — кивнул юноша и пустил их внутрь. Затем он закрыл за ними дверь и указал в конец тёмного коридорчика: — Пойдём, я отведу вас в комнату, где вы сможете переодеться в сухое».

Помещение в целом было небольшим; точно таким, чтобы в него вошли две кровати, один, с виду шаткий, столик, старый шкаф и маленькая печка, стоящая в углу комнаты.

Юноша повесил фонарик на крючок возле двери и сказал:

«Когда переоденетесь, приходите в светлицу. Буду ждать вас там».

Благодарные Матей с Полиной тогда сняли свои промокшие плащи и рубашки и переоделись в запасную одежду, которая была у них в сумках. Затем они снова вернулись в тёмный коридорчик и пошли по нему в другой конец. Дверь была приоткрыта, и поэтому достаточно было слегка толкнуть её — и они очутились в большей комнате, освещённой ярким пламенем горящего очага. Юноша уже ожидал их.

«Проходите, садитесь к столу, вы точно проголодались», — сказал он и указал перед собою.

На столе была подготовлена корзинка с хлебом, а на тёмном подносе рядом с ней лежали куски нарезанного мяса.

«Чуть не забыл — я Пётр, а там мой отец», — добавил ещё юноша и указал рукой в угол светлицы, где стояла большая кровать. Под толстым полосатым одеялом на ней лежал спящий седовласый мужчина с залысиной.

«Отец с зимы болеет, — сказал в качестве объяснения Пётр и подождал, пока Матей с Павлиной сядут за стол. Потом он сообщил: — Пойду, затоплю вам в каморке, чтобы вы могли посушить вещи», — и ушёл.

Едва он исчез в тёмном коридорчике, проголодавшиеся брат и сестра принялись за еду. Матей даже застыдился, что он объедается в гостях, в то время как в последние дни ел умеренно, чтобы сэкономить деньги; но хлеб и мясо были такими вкусными, что он просто не мог устоять.

Посреди трапезы с кровати вдруг раздался кашель — пожилой мужчина проснулся. Он ещё не успел как следует разомкнуть глаза, а рукой уже шарил по столику возле кровати. Когда наконец он нащупал кружку, попробовал напиться, но обнаружил, что кружка пустая.

«Я налью вам, давайте», — предложила Павлина и сразу подскочила к кровати, чтобы взять у него кружку. Затем она огляделась вокруг себя и, когда заметила, что недалеко от огня стоит чайник, подошла к нему и заглянула внутрь. Действительно, в нём был чай, и тогда она немного налила и отнесла кружку больному.

«Благодарю», — признательно сказал хозяин, когда брал кружку. Он сел на краю кровати, а ноги всунул в деревянные пантофли.

«А как же тебя зовут, девушка? — спросил он, когда допил. — Я вижу тебя впервые».

«Я Павлина, а это мой брат Матей. Мы были в пути, когда начался дождь, и поэтому мы зашли сюда. Пётр нам предложил укрыться здесь».

«Конечно, конечно, — улыбнулся старик. — И остаться бы здесь могли, если работы не боитесь. Я лежу уже с Рождества, и поэтому Пётр один на всё наше поле. Оно ещё даже не засеяно! Поэтому не знаю, что мы будем есть предстоящей зимой. Но если бы вы остались и помогли нам, мы бы вам щедро заплатили!»

Матей с Павлиной удивлённо посмотрели друг на друга. Неужели они снова встретились с тем, кто уже давно знал об их приходе?

«Мы с радостью останемся и поможем вам, — поэтому воодушевлённо согласился Матей. — Но затем должны будем уйти», — добавил он ещё.

«Вот это радость, вот это радость! — пискляво воскликнул старик, и его глаза засветились. Казалось, словно камень упал у него с сердца. А когда в комнату вернулся его сын, он сразу ему провозгласил: — Пётр, мы спасены! У нас есть помощники!»

Когда он затем немного успокоился, спросил ещё:

«А куда, собственно, вы направляетесь?»

«На север», — ответил Матей и с любопытством посмотрел на хозяина.

Однако тот никак не показал, что не ожидал такого ответа. Он лишь покивал головой и сказал:

«На север? На севере я был дальше всего в Выдровой долине. Сначала вы должны пройти через эти холмы, — махнул он рукой в сторону одной стены, и брату с сестрой не оставалось иного, нежели представить, что в этом направлении действительно будут какие-то холмы, — а затем пройти через тёмный лес, который выглядит, словно никогда не закончится. А потом возле такой старой избушки повернуть налево, спуститься вниз — и вы на месте».

«Мы идём ещё дальше», — неуверенно возразил Матей, поскольку реакция старика его разочаровала. Он ожидал какой-нибудь незаметной улыбки, которая бы подтверждала, что тот уже знает о цели их путешествия от Белой феи, но сейчас казалось, что хозяин вообще не подозревает, о чём говорит Матей.

«Ещё дальше? Там я уже ничего не знаю», — покачал старик головой и снова лёг под одеяло. У Матея немного похолодело внутри. Не запутались ли они, не находятся ли в неправильном месте? А что если Белая фея сюда не заходила?

Перевод с чешского Валентины Рашэтник

– – –

Вы можете заказать книгу  «Путешествие за подснежником»