Приключения, однако, на этом не закончились: новое препятствие не пускало нас к дачам. Водитель, не надеясь на помощь, в моё отсутствие пытался самостоятельно выбраться из снежного капкана, в результате чего доски сползли с кузова и упирались в снег. Целую машину шестиметровых досок нам с водителем пришлось укладывать в кузов обратно.

Вечер густой синевой укутал всё вокруг, вдали горел жёлтый фонарь на здании «Сельхозтехники», боковые отвалы снега вдоль дороги светились сине-фиолетовым цветом.

Наконец, доски были уложены, от усталости не было сил говорить. Мои красивые рукавички превратились в лохмотья, рукава шубки закатались, под кожу на руках вонзилось огромное количество заноз, но в тот момент это было не главное. Главное было – довезти доски до дачи. Далее ехали без приключений, понемногу начали с юмором вспоминать моменты из недавно пережитого и удивительно легко добрались до дачного массива. Проехав по главной дороге до поворота на нашу улицу, водитель понял, что не сможет развернуть машину и подъехать к участку, – мешали свисающие с кузова доски. Испытанным методом раскачивания машины вперёд-назад, доски сбросили на дорогу. На обратный путь до дома потратили всего полчаса.

Завтра доски предстояло перенести на свой участок. Позвонила брату Юрию, просила помочь. Брат согласился. Встретиться было решено на автовокзале.

Декабрьское утро следующего дня выдалось солнечным, десятиградусный морозец бодрил. Мы с сыном надели валенки, – ноги должны быть в тепле. В сумку, помимо термоса и бутербродов, положила на всякий случай тёплый пуховый платок. На автовокзале нас поджидал Юрий с шестилетней дочерью Марусей. Сева с Марусей пошли в кассы купить билеты. Поездка до остановки Кстово занимала минут двадцать.

За городской чертой встречный ветерок обжёг щеки. Маруся прикрыла щёчки руками в варежках. Холодно! Взятый «на всякий случай» пуховый платок пригодился, нужно было утеплить Машину экипировку. Решили зайти в сельский магазин, в котором продавались разнообразные товары, – от хлеба, макарон, конфет до нарядных платьев, лопат, граблей и ёлочных игрушек. Детей заинтересовали ёлочные украшения. Маруся с интересом смотрела на карнавальные маски зайчиков, мишек, клоунов. Сын, смеясь, предложил купить для Маруси маску лисички, чтобы защитить от ветра её щёчки. Идея понравилась, Маша примеряла маски, а мы весело шутили. Как ни странно, Марусе идеально подошла именно маска лисички. Одна немаловажная деталь решила выбор маски: Маруся только в маске лисички видела через прорези для глаз, в остальных масках прорези не совпадали с расположением Марусиных глазок. Маску лисички надели, поверх шапочки с маской голову укутали платком, скрестили концы платка на груди и завязали на спине. Маруся стала похожа на беженку из военных фильмов, но главное – ветер Марусе теперь был не страшен.

Путешествие до дач при солнце и сверкающем снеге было весёлым, мы пели песни, что-то кричали, перебивая друг друга, подтрунивали над «лисичкой», самые весёлые моменты возникали тогда, когда навстречу нам идущие люди с удивлением смотрели на укутанную Марусю в маске. Мы, довольные своей находчивостью, улыбались, и люди улыбались нам в ответ.

Весёлый настрой помог нам довольно быстро справиться с досками. Мы уложили их на участке аккуратным штабелем, и сами после работы расположились на нём. Пили горячий чай с домашними бутербродами и рассматривали рисунки заячьих следов, проложенные на снежном покрове участка. Для чаепития Марусе пришлось снять маску, что она сделала довольно неохотно. Двинулись в обратный путь. В автобусе Марусю освободили от платка, а вот маску она снять не пожелала.

Недели две после эпопеи с доставкой досок мне пришлось лечить кожу на руках: пинцетом доставала занозы, смазывала кожу заживляющими мазями.

Весной дачный массив ожил, как муравейник, и муж понемногу начал заливать цементный раствор под фундамент будущего домика.

Калина и ель благополучно пережили зиму, это радовало! Можно приступать к воплощению давней мечты…

А мечта вот такая – накормить «до отвала» клубникой ребятишек, друзей Всеволода, детей наших соседей. Накормить, а не угостить!

Первое, что решила посадить на вскопанных грядках, была клубника. Походила по дачным соседям, у которых участки были взяты намного раньше и клубника уже плодонисила. У всех просила клубничных усов столько, сколько могут дать. Люди с удовольствием делились, называли сорта. Набралось четыреста усов! Подготовили три большие гряды. По правилам, клубничный ус высаживается один, а мне хотелось скорого урожая, и поэтому я рассаживала клубнику квадратно-гнездовым способом: один ус в центре и четыре по краям. Так могло появиться сразу пять ягодок. Соседи дивились новой технологии.

А ведь получилось! Уже в июле созрел первый урожай, и друзья Всеволода были приглашены на клубнику. Вначале их ожидало большое блюдо спелой крупной клубники, а в следующие выходные ребята ели клубнику прямо с грядок.

Мечты сбылись!

Муж строил домик, мы с сыном занимались посадками ягодных кустов, редиса, морковки и, конечно, цветов.

Посадили саженцы яблонь, вишен. Вот теперь участок можно было назвать маленьким садом.

Клубника плодоносила, её хватало не только накормить детей, но и наварить варенья, закатать на зиму трёхлитровые банки ароматных компотов. Кроме клубники появилось много других культур, требующих прополки, полива, ухода.

Клубничные грядки начали зарастать травой, не хватало времени на достойный уход за ягодными кустиками. В какой-то момент я стала стесняться осуждения соседей, которые образцово пропалывали клубничные грядки до последней травинки, под ягодки подкладывали картонки, дощечки, чтобы ягоды не запачкались о землю во время дождей, а у меня – всё в траве. Было ощущение – осуждают, не справляюсь…

И надо же было такому случиться, что во время сбора урожая клубники я заболела. Было бы жаль клубнику, если бы она сгнила. Позвонила Петуховым, – хорошим, добрым друзьям, и попросила их собрать урожай. Их дача была на нашей улице.

В конце дня ко мне приехали Галина и Николай Петуховы с вёдрами клубники. Николай сказал, что это ещё не весь урожай, – остальная клубника в мотоцикле. Остальную клубнику раздарила друзьям.

Трава на грядках не сократила урожай. Ягод навязалось много, и они не запачкались, вызревая в травке. Появилась ещё одна «новая» технология ухода за клубникой. Называлась она – природная!

У родничка выкопали вместе с соседями небольшой, но глубокий пруд. Берёзки давали тень. Вода в пруду была освежающе холодной. После трудового жаркого дня с удовольствием купалась в бочажке. Купалась одна, – из-за холодной воды люди осторожничали, боялись заболеть. Так мне летом была предоставлена персональная купальня! Благодарила природу за щедрый подарок! Через год, во время одного купания, поняла, что в пруду не одна – чудесный бочажок облюбовала выдра.

Во время моего купания выдра поначалу пряталась, а затем, привыкнув ко мне, стала вылезать на травянистый берег под раскидистый куст шиповника и пристально наблюдать за мной. Уходя от пруда, видела, как выдра без шума тут же сползала в воду. Наше безмолвное общение с выдрой доставляло мне тихую радость, будто кто-то позволял мне ненадолго войти в неведомый сказочный мир, где жили выдры, жар-птицы, феи, эльфы и гномы…

Дмитрий выстроил домик в два этажа. Мне нравилось сверху смотреть на открывающееся взору за дачным забором поле, тянувшееся до леса. Иногда, чаще – осенью, удавалось подсмотреть, как на поле из лесной темноты выходит огромный лось с мощными рогами.

Прошло несколько лет. Поля справа и слева от нашего массива стали застраиваться дачами. Из-за постоянного шума строительства, поднимаемой автомобилями пыли, споров между соседями из-за неправильно проложенных меж, во мне нарастало ощущение всепоглощающей суетности. Не стало целительного отдохновения на природе, и даже общение с растениями перестало приносить настоящую радость. И где же тот красавец лось?!

Вскоре произошло, по моим ощущениям, страшное, вероломное событие.

Однажды ранним утром через поля и местный аэродром ДОСААФ пешком пришла на дачу. Обычно, пока дачный мир не проснулся и не зашумел, в утренней прохладе бралась за прополку, но в этот раз меня потянуло к пруду. Вышла за калитку и увидела на траве вокруг пруда разлитую краску ядовито-жёлтого цвета. Краска была вылита и в пруд. Где же моя давняя подруга выдра? Выдры не было. Пруд, питаемый родником, был теперь не пригоден ни для купания, ни для забора воды. Внутри меня зрел протест. Забыв о прополке, пошла по улицам, высматривая, кто красил сумасшедшего цвета краской свой дом или сарай, – хотелось призвать к ответу негодника. Искала, но не нашла; возможно, люди из построенных рядом с нашим массивом дач совершили своё черное дело.

Каждый вечер после работы ездила на дачу, подходила к пруду в надежде встретиться с выдрой, но выдра ушла из обезображенного человеком места. Надеялась, что моя подруга-выдра жива и нашла укромный, красивый уголок в лесу. Долго утешала себя этим созданным мысленно образом благополучия для выдры.

Купания в бочажке стали невозможны. Калитку за ненадобностью наглухо заколотили. Пруд оказался между двух дачных заборов, и его вскоре постепенно засыпали мусором. На душе было тоскливо, как будто из неё вытащили кусочек прекрасных ощущений, связанных со сказочным родником, бочажком и его жительницей выдрой.

Это событие послужило толчком к принятию решения – расстаться с дачей. Так и произошло. Дачу вскоре продали приезжим корейцам.

Для нашей семьи дачная «эпоха» в «Берёзках» закончилась. В памяти сохранились, в основном, хорошие, радостные моменты творчества, а ещё удовлетворение от осуществлённой мечты – накормить всех знакомых детей клубникой!