Нынешнее лето было очень жарким. Это мы слышали от взрослых. Нам же были нипочём ни жара, ни дождь, ни холод. Мы всего этого не замечали. Нам всегда было хорошо и весело: помогали мы родителям или читали, или играли, или лепили из красной глины всякие фигурки. Только в пик жары нас звали по домам. Но когда жара спадала, мы уже снова были на улице.
Набегавшись за весь день, вечером мы усаживались на рядно, постеленное мамой на погребе. С возвышенности было хорошо видно рассказчика. Все ребята притихали, слушая сказку или какую-либо историю.
– А давайте посмотрим журналы, – предложила я, когда очередная сказка окончилась.
Ребята сразу согласились. Мы вошли в веранду, включили свет, я принесла журналы «Перец», «Крокодил» и «Огонёк», и началось веселье. Над всякими карикатурными рисунками и комментариями к ним мы хохотали неудержимо. С одним из мальчиков пришёл его маленький брат лет четырёх-пяти. Звали его Олежек. Ему быстро наскучило рассматривать журналы, и он озирался по сторонам, чем бы заняться.
На подоконнике веранды стоял комнатный перец-огонёк, весь усыпанный небольшими ярко-красными плодами. Папа был любитель этого жгучего перца. Иногда подшучивал надо мной, влив в ложку немного борща из своей тарелки, заправленного перцем. Перед этим он обязательно придумывал, как меня на время отослать от стола.
А сейчас Олежек подошёл к окну, поднял головку и, посматривая на красные привлекательные маленькие плоды, спросил:
– Что это?
Все повернули головы к окну и тоже заинтересовались этим красивым растением. На нём одновременно цвели белые звёзды цветов, зеленели и краснели плоды. Мы как раз рассматривали журнал «Перец», и я ответила загадкой:
– Есть журнал с названием этого овоща.
– Разве это овощ? – спросил кто-то.
– Да, это овощ, и его едят, – ответила я.
Дети начали гадать, придумывая названия, каких и не было. Я даже поставила на пол горшочек с перцем рядом с журналами, надеясь, что кто-нибудь обратит внимание на сходство рисунка и овоща на кустике. Но в это время произошло непредвиденное мной событие: Олежек быстро дотянулся рукой до кустика с перцем, сорвал один красный плод и мгновенно поместил его в рот.
От неожиданности я растерялась, а потом бросилась к нему со словами: «Выплюнь, выплюнь немедленно!».
Только было поздно, Олежек успел раскусить перец. Через несколько секунд послышался невообразимый рёв. Ведь этот перец был очень жгучим. Я дала Олежеку холодной воды, чтобы промыть рот. Он открыл рот и орал так, что встревоженной толпой к дому с посиделок бежали все наши мамы и бабушка Олежека. Звали её необычно – Силовна.
– Что произошло? – бабушка Силовна схватила Олежека на руки, проверяя целы ли руки, ноги, голова. – Так что произошло, Вова!? – грозно спросила она у испуганного старшего внука.
Вместо Вовы ответила я:
– Олежек сорвал перец и сунул в рот. Это так быстро произошло, что мы не успели ничего сделать. Он его уже раскусил.
– Фух, понятно, – облегчённо вздохнула бабушка.
А Олежек продолжал плакать, раскрыв свой алый горящий ротик. Я чувствовала себя виноватой и очень хотела хоть чем-нибудь помочь. «Я же знала, какой этот перец жгучий, зачем я поставила его на пол, зачем?» – укоряла я себя.
Тут на крыльцо взбежал мой папа. Узнав причину плача – а его даже в конторе было слышно – он, пряча улыбку, взял Олежека на руки и вышел с ним во двор.
– Сейчас мы тебе поможем, всё пройдёт. А ты с этим перцем больше не связывайся. Видишь, не всё красивое бывает вкусным.
Папа давал Олежеку глоточек холодной воды и приговаривал:
– Только не глотай, а выплюнь, водичка заберёт горечь, жечь так в ротике не будет, – и вытирал полотенцем губки Олежека.
С балки потянуло прохладой и свежестью, и папа сказал Олежеку:
– Открой ротик и дыши ртом, нет-нет, не закрывай рот, а то ветерок тебе не сможет помочь. Дыши, дыши, ветерок прохладный, добрый. Хорошо раскрой рот. Так, так.
Прошло какое-то время, а папа всё полоскал ротик Олежеку. Вскоре Олежек и сам поворачивал личико к кружке, видимо, ему становились легче. Папа держал Олежека так, чтобы свежий ветерок дул ему в лицо. Вскоре малыш стал затихать, только глубокие редкие всхлипывания сотрясали его маленькую фигурку. Олежек прижался к моему папе и глазки его закрылись. Он уснул. Папа передал малыша бабушке Силовне, и все начали расходиться по домам.